Коротко: войны вспыхивают не из-за одной причины, а когда складывается «коктейль» из взаимного страха, конкурирующих интересов и провалов переговоров. Ниже — как это обычно работает.

Что за глубинные причины

• Анархия международной системы. Нет «мирового шерифа», который гарантированно накажет за нападение. Поэтому страны полагаются на себя, наращивают силы и ищут союзы — и уже это порождает напряжение.

• Дилемма безопасности. То, что одна сторона делает «для обороны» (ракеты, базы, учения), другая читает как подготовку к атаке и отвечает симметрично. Спираль недоверия легко уходит в конфликт.

• Смещение баланса сил. Быстрый рост или падение чьей-то мощи создаёт «окна уязвимости». Отсюда превентивные войны (удар, пока соперник не окреп) и упреждающие (удар, если ожидается неминуемый первый удар противника).

• Территория и границы. Земля, коридоры снабжения, выход к морю, «спорные» районы, анклавы. Особенно остро — когда объект считается неделимым (священные места, столица, символическая «историческая родина»).

Политика и экономика

• Ресурсы и ренты. Нефть, газ, вода, редкоземы, контроль над транзитом и портами. Экономический стимул может быть прямой (добыча) и косвенный (влияние на цены/рынки).

• Внутриполитические стимулы. Лидеры иногда используют внешнюю угрозу, чтобы консолидировать поддержку, пережить кризис или отвлечь от проблем («диверсионные войны»). Слабые институты и персоналистские режимы повышают риск эскалации.

• Национализм, идентичность, религия. Исторические обиды, память о травмах, дискриминация меньшинств, конкурирующие мифы — всё это облегчает мобилизацию общества и снижает издержки для элит.

• Союзы и «цепная реакция». Обязательства по коллективной обороне, «серые зоны» гарантий, прокси-войны, когда внешние игроки подпитывают обе стороны ресурсами и оружием.

Почему переговоры ломаются

В теории конфликтов война — это срыв торга. Стороны могли бы договориться о результате, который дешевле войны, но мешают три вещи:

1. Скрытая информация и стимулы врать. Никто полностью не раскрывает свои силы и решимость. Из-за неверных оценок одна сторона ждёт уступок, которых другая дать не может.

2. Проблема обязательств. Даже если сегодня компромисс возможен, завтра баланс сил может измениться, и нет надёжного механизма заставить будущую, более сильную сторону его соблюдать.

3. Неделимые требования. Статус, суверенитет, святыни — то, что стороны считают «непродаваемым», плохо дробится на обмены.

Триггеры и механика эскалации

• Инциденты на границе, теракты, убийства, перевороты, массовые протесты.

• Милитаризация риторики и публика ультиматумов — сужают пространство манёвра, повышают цену уступок.

• Мобилизация и развертывание войск — увеличивают риск случайных столкновений и «аварийной» войны.

• Ошибочные сигналы и ожидания. Плохая разведка, «эхо-камеры», уверенность, что война будет «короткой» — классический путь к просчётам.

Почему одни пары воюют чаще, чем другие

• Слабые или спорные границы, «замороженные конфликты», непризнанные территории.

• Глубокие асимметрии (огромный разрыв в силе) или наоборот — паритет, при котором обе стороны верят в шанс победить.

• Низкая экономическая взаимозависимость и отсутствие плотных дипломатических/культурных связей.

• Внутренние расколы и фрагментация элит, когда «партия войны» способна навязать курс.

Что снижает вероятность войны

• Прозрачность и каналы связи (горячие линии, инспекции, меры доверия).

• Интеграция в торговлю и цепочки поставок — повышает цену конфликта.

• Надёжные гарантии и третьи стороны (миротворцы, наблюдатели, арбитраж).

• Инклюзивные институты и легитимная сменяемость власти — уменьшают стимулы к «внешнему отвлечению».

• Договорённости об управлении рисками: раздел зон ответственности, демилитаризация спорных участков, совместное управление ресурсами.

Итого: войны вырастают из смеси страха, амбиций, обид и ошибок, а вспыхивают тогда, когда стороны либо не могут, либо не хотят зафиксировать приемлемый мирный компромисс — из-за недоверия, неверных ожиданий или неделимых целей.