Сравните характер действия федеральных сил в чечне во время первой и второй чеченских войн

Если коротко, во второй кампании федеральные силы действовали существенно иначе, чем в первой: цели были сформулированы по-другому, управление стало жёстче, тактика — более «методичная», а ключевой особенностью стала опора на лояльные чеченские формирования. Ниже — по пунктам.

1) Политико-правовая рамка и постановка задачи

• Первая война (1994–1996): официально — «восстановление конституционного порядка». Кампания стартовала поспешно, без единого центра ответственности, с заметным межведомственным соперничеством (МО vs МВД vs спецслужбы).

• Вторая война (1999–2009): объявлена «контртеррористической операцией». Формально руководила ФСБ (Объединённая группировка войск — ОГВ), что давало режим КТО и большую свободу в ограничении передвижений, работы прессы и т. п. Задача ставилась как разгром «бандформирований» и создание управляемой «внутричеченской» системы безопасности.

2) Оперативное управление и состав сил

• Первая: разнородные части слабо координировались, высокий удельный вес срочников, дефицит связи, разведданных и штабной подготовки.

• Вторая: жёстче выстроенная вертикаль, больше контрактников и спецназа (ГРУ, ФСБ, внутренние войска), активнее взаимодействие родов войск. Созданы постоянные базы/опорные пункты, система блок-постов, единая диспетчеризация авиации и артиллерии.

3) Начальная фаза: вход и «Грозный»

• Первая: рывок бронетехники в Грозный в декабре 1994 без должной разведки и взаимодействия пехоты с бронёй — болезненные потери в городе, серия неудачных штурмов, последующая смена тактики на «артподготовка — зачистка».

• Вторая: сначала — массированные авиа- и артудары (осень 1999), методичное продвижение с окружениями и «проползанием» кварталов; Грозный брали как осаду, с разминированием, инженерным обеспечением и отсечением путей отхода. Потери были, но хаоса образца 1994–95 стало меньше.

4) Переход к контрпартизанской фазе

• Первая: после локальных побед быстро «вязли» в изнуряющих засадах и налётах; устойчивой системы «прочёсываний» и агентурной работы не сложилось.

• Вторая: уже в 2000–2002 гг. основной упор — на «точечные» операции: ночные рейды, засадные действия, целеуказание по каналам агентуры, «специальные мероприятия» ФСБ и МВД. Массовые прочёсывания («зачистки») сохранялись, но чаще проводились как серия локальных мероприятий, а не как один сплошной гребень.

5) «Чеченизация» конфликта

• Первая: ставка почти исключительно на федеральный контингент; позиции лоялистов были слабы.

• Вторая: принципиальный разворот — создание и расширение лояльных чеченских сил (служба безопасности Кадырова, батальоны при МВД, полк им. Кадырова и др.). Они брали на себя часть «полевой» работы: фильтрацию, охрану, сопровождение, поиск полевых командиров. Это резко меняло расстановку сил в горах и сёлах — федералы действовали «в паре» с местными.

6) Средства и огневая мощь

• Первая: ограниченная точность ударов, слабая разведка целей, броня часто работала без прикрытия; авиация применялась, но не всегда связно с наземными.

• Вторая: больше БПЛА-разведки и радиоэлектронной разведки (по меркам начала 2000-х), лучшая связка артиллерии/авиации с наземной группировкой, активное минирование/разминирование, использование мобильных групп с миномётами и АГС, широкое применение вертолётов для переброски и огневой поддержки.

7) Режим местности и границы

• Первая: «дырявая» блокада — боевики маневрировали, уходили в Ингушетию, Дагестан, в горы.

• Вторая: плотнее выстроенное блокирование районов, контроль перевалов и ущелий, усиление российско-грузинской границы и межрегиональных стыков, система КСП/БП, паспортизация.

8) Дисциплина, права человека и работа с населением

• Первая: заметная разболтанность частей, мародёрство, эпизоды бесконтрольного насилия; у боевиков — публичные казни, захваты заложников.

• Вторая: меньше фронтового хаоса, но практики «зачисток», «фильтрационных пунктов», исчезновений и внесудебного насилия никуда не делись; к тому добавились силовые практики лоялистских подразделений. Параллельно — амнистии, выплаты, восстановление инфраструктуры как «пряник» для лояльности.

9) Информационный контур

• Первая: журналисты работали сравнительно свободнее, картинка потерь и провалов быстро попадала в эфир.

• Вторая: более жёсткий контроль допуска прессы, акцент на «антитеррор», медийное сопровождение успехов, снижение публичности неудач.

10) Итоги для операционного уровня

• Первая: после тактических успехов — политический тупик и договорённости, вывод войск и сохранение боеспособных отрядов противника.

• Вторая: разгром крупных сил сопротивления, выдавливание остатка в подполье, постепенная «локализация» насилия до уровня точечных терактов/диверсий, передача основной повседневной «силовой рутины» лоялистам.

Сводно: в первой войне федеральные силы шли «в лоб» — быстро, крупно, но неуклюже, с плохой координацией и явными просчётами в городском бою. Во второй — действовали медленнее, системнее и жёстче: массированные огневые подготовки, осады вместо наскоков, ставка на спецподразделения и агентуру, плотная блокада районов и — ключевой поворот — широкая опора на лояльные чеченские формирования, что изменило баланс сил на земле. Цена для мирного населения в обе кампании была высокой, но во второй войне меры контроля и «зачистки» стали более институционализированными, одновременно сочетаясь с программами амнистий и восстановлением.