Какую роль в поэме "Василий Тёркин" играет юмор? Ведь речь здесь идет о военной, солдатской жизни на войне.

Юмор у Твардовского — не «приправка» к военной теме, а способ выживания и правды о войне. В «книге про бойца» смех выполняет сразу несколько функций — психологическую, художественную и идейную — и именно поэтому в поэме о войне он звучит так органично.

1. Психологическая защита и «кислород» фронта. Солдатский смех снимает страх и усталость, дает передышку между боями. В главах «Гармонь», «На привале» шутка и песня возвращают людям ощущение нормальной жизни: пока мы смеемся — мы живые, мы вместе.

2. Народный характер героя. Василий Тёркин — «свой парень»: находчивый, насмешливый, без позы. Его остроумие — не блеск «литературного героя», а интонация обычного русского солдата. Через шутку раскрываются характер и моральная сила: добродушная ирония, самоирония, подначка товарищей — это язык окопа, а не трибуны.

3. Антипафос и правдивость. Твардовский сознательно уводит от громкого лозунга к разговорной, «прибауточной» речи, где много нарочито простых слов, присказок, частушек. Смех здесь делает героизм убедительным: не с плакатной громкостью, а «по-нашему», без рисовки — как в «О награде», где Теркин шутя отодвигает орден: дело — прежде, бумага — потом.

4. Контраст, который усиливает трагическое. Добрый смешок рядом со смертью делает гибель ощутимее. В «Тёркине и Смерти» герой отшучивается перед Лихой Гостьей — и именно эта фронтовая бравада подчеркивает близость гибели. Смех не отменяет мрак, а подсвечивает его границу.

5. Средство единения автора, героя и читателя. Разговорная интонация, «подмигивание» читателю, вставные присказки создают эффект живого общения: будто рядом сидит рассказчик с фронтовых дорог. Так формируется доверие к слову поэта и к опыту солдата.

6. Разоблачение врага и бюрократии. Юмор бывает и колким: немца осмеивают, снимая с него ореол «непобедимости»; достается и тыловой казенной чопорности, бумажной путанице, чванству — все, что мешает делу, попадает под смеховое разоружение.

7. Композиционная «передышка». Поэма строится чередованием боя и быта («Переправа» — «Гармонь» — «Два бойца» и т. п.). Юмор — это внутренний ритм: после напряжения — улыбка, после улыбки — опять бой. Такой монтаж помогает читателю «прожить» войну, не потеряв человеческого взгляда.

8. Язык как память народа. Шутка, прибаутка, частушка, присловье — формы устной традиции. Через них поэма становится народной хроникой: не только что было, но и как говорили, как держались. Смех фиксирует интонацию времени.

Итог: в «Василии Тёркине» юмор — это мужество в повседневном обличье. Он поддерживает, объединяет, отрезвляет, делает героизм человеческим и тем самым — непоколебимым. Именно благодаря смеху поэма о войне звучит правдиво и светло, не предавая ни боли, ни достоинства солдата.