В доме жило много старых вещей. Как-то на чердаке мы нашли деревянную черную шкатулку. На крышке ее медными буквами была выложена английская надпись: "Эдинбург. Шотландия. Делал мастер Гальвестон". Шкатулку принесли в комнаты, осторожно вытерли с нее пыль и открыли крышку. Внутри были медные валики с тонкими стальными шипами. Около каждого валика сидела на бронзовом рычажке медная стрекоза, бабочка или жук. Это была музыкальная шкатулка. Мы завели ее, но она не играла. Напрасно мы нажимали на спинки жуков, мух и стрекоз - шкатулка была испорчена. Шкатулку поставили на стол, рядом с цветком герани, и в конце концов забыли о ней. Осенью, поздней ночью, в старом и гулком доме раздался стеклянный переливающийся звон, будто кто-то ударял маленькими молоточками по колокольчикам, и из этого чудесного звона возникла и полилась мелодия... Это неожиданно проснулась после многолетнего сна и заиграла шкатулка. В первую минуту мы испугались. Очевидно, в шкатулке соскочила какая-нибудь пружина. Шкатулка играла долго, то останавливаясь, то снова наполняя дом таинственным звоном, и даже ходики притихли от изумления. Шкатулка проиграла все свои песни, замолчала, и как мы ни бились, но заставить её снова играть мы не могли.

Рассказ о шкатулке построен так, чтобы подчеркнуть атмосферу загадочности и очарования старых вещей, которые хранят в себе не только историю, но и тайну. На первый взгляд перед нами просто музыкальная шкатулка, повреждённая временем и бесполезная. Но именно в её неожиданном «пробуждении» заключён смысл текста.

Когда ночью она заиграла сама собой, это произвело на героев двойное впечатление: сначала — испуг, ведь звук в тишине старого дома показался странным и необъяснимым, затем — восторг и удивление, потому что мелодия наполнила пространство живым звоном. Здесь шкатулка становится не просто предметом, а чем-то живым, словно она хранила в себе собственную душу и решила проявиться только тогда, когда захотела.

Автор подчёркивает контраст: днём, при обычных попытках, шкатулка молчала, а ночью ожила, как будто слушала и ждала подходящего момента. Такой приём усиливает ощущение таинственности. Даже ходики, обычно ритмично тикающие, «притихли от изумления» — это художественное преувеличение, которое показывает, что событие было исключительным.

После того как шкатулка «отпела» все свои мелодии, она снова замолчала и больше не оживала. Это напоминает сказку: волшебство приходит ненадолго, не по нашей воле, и уходит тогда, когда ему положено.

Таким образом, эпизод со шкатулкой символизирует то, что в старых вещах, окружающих нас, может таиться неожиданная красота и тайна. Они способны напомнить, что мир полон чудес, но чудо нельзя вызвать по приказу — оно случается само, и именно этим остаётся ценным и незабываемым.